Борю Дубина я знаю очень давно. Первое воспоминание о нем относится примерно к моим четырем-пяти годам: какой-то семейный праздник, застолье у бабушки с дедушкой и он, произносящий тост такой длины, что за то время, пока он говорил, бабушка успела дважды сбегать на кухню, а мама выскользнуть из комнаты, чтобы срочно позвонить на работу и вернуться. В этот же день, я помню себя, говорящей:"Скоро Боря с дедушкой начнут ругаться друг с другом, а бабушка будет ругаться на них, а мне лучше спрятаться."
Действительно, все мои воспоминания о Боре где-то до десяти лет включают в себя в основном только разные варианты "ругания" дяди с дедушкой. Позднее я поняла, что на каждом из таких праздников они оба немного напивались и начинали спорить о чем-то. Чаще всего объектом спора выступала политика - больная тема для обоих, но с разных сторон. Так что дискуссия с каждой минутой набирала обороты и громкость. Пока я была маленькая, я жутко боялась, что они подерутся.Жалко при этом мне было бы обоих, потому что дедушку просто побили бы, а дяде Боре было бы стыдно, потому что переводчики не дерутся.
После десяти лет я стала прислушиваться к тому, что говорит Боря. Сначала я почти ничего не понимала в его речах, но слушала внимательно и с удовольствием, потому что мне нравилась его красноречивость и логическая завершенность каждого предложения. Его речь была похожа на какой-то старинный узор или орнамент, она была почти осязаема. Позднее мы с ним иногда обсуждали какие-то творящиеся в мире вещи, с ним было очень интересно и приятно разговаривать, потому что он мог почти любую вещь или явление обрисовать с разных точек зрения, от чего мне как-то сразу все становилось понятно. Кроме того, в его голосе никогда не сквозила эта отвратительная снисходительность, с которой почти каждый взрослый говорит с ребенком.
Меня всегда восхищала его несгибаемость, вера в хороший исход любой неприятности. Навещала его как-то в больнице, ожидая увидеть унылого человека в больничной пижаме, не испытывающего никаких эмоций кроме одиночества и страха (так выглядели все, к кому я приходила в больницу до него). Вместо этого меня встречает мой любимый дядя, пританцовывающий на костылях, с улыбкой от уха до уха и какой-то смешной надписью на футболке. Очень удивилась тогда.
Последние несколько лет мы почти не общались с ним, дедушка умер, а с бабушкой они не поддерживали таких близких отношений. Приходила к ним с Аленой пару раз в гости, но нормального общения не получилось. Я тогда думала, что обязательно поговорю с ним когда-нибудь обо всем на свете, обязательно испеку ему его любимый торт и буду кормить его им с ложки, потому что это весело... Уже не выйдет. Боря умер два часа назад в реанимации какой-то задрипанной больницы, не приходя в сознание после инсульта. Мир его праху.
****
Пока я была маленькая, я часто видела по телевизору, как во всяких фильмах люди воют на телом кого-то им близкого. Именно воют, не плачут. Я тогда думала, что просто актеры плохие, не могу нормально плач изобразить. А потом на меня саму посыпались смерти. Сначала детишек из РДКБ, потом смерти родственников, друзей. И тогда я поняла, что когда кто-то умирает, люди правда воют. Иначе этот звук назвать нельзя. Ты не можешь его сдержать или заменить на что-то, он летит из тебя, разрывая изнутри. А еще он заразен.